Перспективы путинской России

Можно сказать, что и рождающаяся Евразийская партия (возможно, она будет иметь название «Континентальной») тоже застраивается с учетом петербургской социокультурной матрицы. Пока контуры этой политической организации не вполне определены, но, как и у ДПР, наличествуют обнадеживающие тенденции. Они заключаются в том, что выдвигаемые идеоло-гемы представляют собой сплав интересов и убеждений, то есть опираются на витальные и в большей степени духовные запросы — что отвечает умонастроениям избирателей как некая универ¬сально значимая конструкция.
В программе Прусака и в программе Дугина наличествуют проекты, призванные обеспечить лидерство и, возможно, управляющую роль России в Европе и в Евразии соответственно. Подобные планы требуют взвешенного подхода, но крайне существенно, что они авангардны: зовут вперед, настраивают на развитие, пресекают уныние.
Обе партии — более правого, нежели левого толка. А «правизна» неслучайно имеет один корень с «правдой» и «оправданностью» в русском языке (кстати, первый свод законов на Руси именовался именно так: «Русская Правда»). Эти структуры имеют потенциал для того, чтобы стать основой «партийного дуэта» — наподобие пар лейбористы-консерваторы в Великобритании, демократы-либералы в США, которые составляют каркас политических систем этих стран.
Такого рода «катамаран» может появиться в нынешнем — «петербургском» этапе жизни страны, и, мне представляется, только в нашем городе. Дело в том, что Петербург — особый, модельный регион России. Город Святого Апостола Петра изначально формировался по иным социобиологическим основаниям, чем старая столица царства — Москва. Питеру имманентно присущи высокие цели и ценности; Питер — город инноваций. Поэтому, с учетом продолжающихся реформ, опора на петербургскую ментальность, петербургские кадры — более чем оправданная тенденция. В Москве сегодня очень трудно сделать что-либо в инновационном плане. Даже если мы «десантируем» туда еще несколько подразделений питерских людей, питерских политиков, мы мало что там изменим: Москва «переваривает» очень многих (на этом погорел Горбачев; там же во многом изменился Ельцин, которого в свое время вызвали аж из Свердловска, чтобы он попытался что-то поменять в той России, которая еще называлась Советским Союзом).
Осенью 2000 года я прогнозировал, что наш город может обрести некоторые столичные функции. Теперь мы видим, что Санкт-Петербург становится чем-то вроде дипломатической столицы России: Путин принимал в родном городе уже не одно высшее должностное лицо иностранного государства. И это сегодня единственный возможный ход: часть государственных проектов, причем проектов стратегической важности, должна реализовываться здесь.
Тем не менее, в Первопрестольной также есть перспективные политические деятели. На мой взгляд, ключевыми фигурами в политике в ближайшее время могут стать Дмитрий Олегович Рогозин, лидер КРО и глава думского Комитета по международным делам, и Михаил Витальевич Маргелов, глава одноименного комитета в Совете Федерации, сын командующего воздушно-десантными войсками (который дружен с Евгением Максимовичем Примаковым. Последнее обстоятельство позволяет предположить определенную степень резонансности процессам, происходящим в сфере государственного управления).
Таким образом, в настоящее время, как в Петербурге, так и в Москве социобиологически лидирующей группой являются «новые шестидесятники», сорокалетки. Те, кто родился в 1960-е, сегодня составляют «камбиальный слой» нации — ответственный за образование нового кольца в популяционном «стволе», за воспроизводство властного потенциала.

ПЕРСПЕКТИВЫ РОССИИ: ТРЕВОГИ И НАДЕЖДЫ
==================================================

Одна из тем, в последние годы непрестанно вызывающих жаркие дискуссии, —  тема глобализации. Вероятно, надо признать, что глобализация — это не только стратегия централизации и унификации, проводимая Европой и США, но и объективный процесс сближения государств, народов, культур. Вездесущие экономические узы, расширение информационных систем, широкомасштабные миграции, метисация, постепенная культурная трансформация — все это залог неуклонного увеличения связей, пронизывающих мир.
Сближение может идти различными путями и иметь различные итоги. Какими стратегическими возможностями располагает суверенная Россия? Алексею Николаевичу Мусакову видятся вероятными несколько макросценариев:
«Если анализировать возможности решительных сдвигов в геополитической ситуации, то надо отметить следующие варианты.
С учетом фактора Калининградского эксклава, по-прежнему чрезвычайно актуальна профилактика превращения Российской Федерации в рыхлую конфедерацию. Дезинтеграционные процессы в стране могут протекать в виде интеграции в экономические и затем политические структуры Евросоюза. В то же время есть основания надеяться, что жажда суверенизации уже не примет в России былые масштабы (я имею в виду тенденцию конца 1980-х — начала 1990-х).

Страниц: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55

Опубликовано в Проза, просмотров: 88 007, автор: Татьяна Ростовцева (11/11)