Идеология России

Передача «Политика». Первый канал. 16 октября 2013 г.

Пытаясь определить идеологию России, участники передачи продемонстрировали и свой полемический талант, и ум, и мудрость. Но в целом чего-то не хватало. А чего, стало ясно в конце: с чем все пришли, с тем и ушли. Конечно, ждать, что в одной передаче ответят на такой судьбоносный вопрос, не стоило, но какие-то идеи должны были породить хотя бы ожидание чего-то хорошего в будущем. Единственное обнадёживающее высказывание было про то, что когда-нибудь Россия сформулирует свою идеологию.
Проблема идеологии обсуждалась на фоне событий в Бирюлёво, поэтому теорию тут же проверяли, переводя её в практические рецепты. И было видно, что не все идеи прошли эту проверку.
В самом начале надо было дать определение идеологии. Но дать определение понятий очень трудно, участники спора могли на этом просто застрять. Поэтому это должен был сделать ведущий – Пётр Толстой. Надо было сразу предупредить, что узкое понимание идеологии, как выражения интересов класса, в данном случае не обсуждается. Под идеологией надо понимать идею, или совокупность идей, объединяющую всех жителей России. Так как об этом сразу не договорились, выступающие тратили время на формулирование своего понимания идеологии, а из-за расхождения с другими, часто «били в молоко», то есть говорили не о том.
Понятно, что найти общую идею, объединяющую министра, покупающего виллу во Франции, и рабочего, получающего за свой труд прожиточный минимум, трудно. По мне, так это просто невозможно. Если бы все пришли к такому же выводу, то направление спора было бы совсем другим.
Второе, что надо было сделать, это определить, что же мы хотим получить от идеологии, какую практическую функцию она должна выполнять. Вроде бы это содержалось в каждом высказывании, но отсутствие четко сформулированной задачи смешивало и общие подходы (строить империю, изменить конституцию) и частные предложения (заставить работать правоохранительные органы). А ведь от того, что мы хотим получить от идеологии, зависит многое, если не всё.
В 1903 году российские марксисты из-за подобного спора разделились на большевиков и меньшевиков, с драматическими последствиями для последних. Впрочем, для первых тоже. А спорили они о том, что же делать с этой идеологией: ждать, когда наступит коммунизм, как неизбежный результат объективного экономического развития общества или, собравшись в партию единомышленников, стараться всеми силами ускорить этот процесс, и, жертвуя собой, приближать будущее счастье всего человечества. На II съезде РСДРП победила первая точка зрения – меньшевиков (такое же понимание марксизма сложилось и в социалистических партиях Европы). Но уже на следующем съезде Ленин добился принятия своей формулировки, которая и определила политику и практику большевистской партии.
Так, для чего же нужна нам общая идеология России?
Если посмотрим, как работала идеология в советский период, то мы увидим, каким мощным регулятором она была. Её сила превышала силу закона. Если поступок человека не соответствовал идеологии того времени, то этот человек будет наказан, несмотря на то, что перед законом он чист. Это противоречит сегодняшнему либеральному пониманию прав человека, но такое положение было не только в советском обществе, так было и в царской России. В то время суды офицерской и дворянской чести и дуэли были куда более сильными регуляторами, чем право.
В России либеральная идея – перейти на регулирование всей жизни с помощью права – столкнулась с действительностью. Неповоротливость права (почему-то крупные воры успевают убежать), возможность влиять на правоохранительные органы (всё покупается) – всё это показывает преимущество идеологии, которая реагирует мгновенно и неумолимо.
Но идеология только тогда мощный регулятор, когда у неё есть материальная сила. У коммунистической партии было материальное средство влиять на поведение людей и приводить его в соответствие с идеологией – в руках партии была кадровая политика. Если же мы, сформулировав идеологию, будем использовать её как красивый лозунг, то ничего из этого не получим. Об этом свидетельствует сегодняшняя действительность: разве сегодня нет общих моральных требований? А мораль и есть часть идеологии. Но она сегодня беспомощна. Над ней сильные мира сего просто глумятся.
Если мы хотим, чтобы идеология работала, нужно не только, чтобы заработало право, но и любое отклонение поведения от предписанного идеологией должно сразу же иметь материальные последствия по неписанным, но признаваемым всем обществом законам, вытекающим из единой для всех идеологии. Как мы далеки от этого!

П. Кабанов

Опубликовано в Публицистика, просмотров: 1 783, автор: Kabanov (112/178)