Синяки

Выяснить у Зубаревой, кто мог знать код цифрового сейфа и воспользоваться ключами хозяина, не удалось. На этот вопрос она только пожала плечами и высказала предположение, что могла знать хозяйка. Но знала ли она, Зубарева утверждать не могла. Об отношениях хозяина и хозяйки Зубарева сказала тихо:

− Мне кажется, он её бьёт.

− Почему вы так решили?

− Я всегда прихожу утром и в последнее время часто вижу её в синяках. Но что значит − культурная! Когда месяц назад мой мне синяк поставил, так я целую неделю с ним ходила. А она на другой день их так закрасит, что не заметишь.

Жена Виктора Конышева − Алина сразу показалась Кузьмину подозрительной. Моложе своего мужа на двадцать лет, своенравная, любит модно одеваться. На допросе говорила: у них с мужем хорошие отношения. Прожили они вместе всего два года. Конечно, он был свободен в поведении, но она старалась не верить слухам, да и что она могла поделать − прощала. Он заботился о ней. Ей только не нравилось, что он контролировал все её покупки и был скуповат.

Кузьмин спросил Алину, не угрожал ли кто мужу в последнее время:

− Может, он был напуган, взволнован, рассеян. Или стал проявлять заботу о безопасности?

− Ничего такого я не заметила. Единственное, что у него изменилось − стал чаще выпивать. В субботу тоже с утра болел с похмелья и так похмелился, что опять опьянел. Немного поспал и снова начал пить. Тут к нему приехал Зубков. Он отвечает за безопасность. Геннадия Петровича муж ещё слушается. Они поднялись наверх. Там бильярдная. Я мужу ничего не сказала, и вообще его никогда не ругаю. Ушла в свою комнату. Читала журнал. Я ещё не спала, когда услышала выстрел. Я подумала: это стрелял наш охранник. Пошла искать мужа − мало ли что могло случиться, а с ним мне надёжнее. А там…

− А кто, кроме мужа, мог открыть сейф с оружием?

− Этого я не знаю, но думаю − никто. Он мне как-то объяснил: даже если узнаю, где лежат ключи, при проверке полиции должна говорить, что не знаю. Иначе его накажут за нарушение правил хранения оружия.

Ничего подозрительного не обнаружилось и при изучении входящих и исходящих звонков телефонов обоих Конышевых. Регулярность связей с другими лицами нигде не нарушалась и соответствовала тем отношениям, которые должны были быть между ними.

Кузьмин так и не понял: дружная была семья или не очень, поэтому подозрение с Алины не снял. Он по опыту знал: в таких семьях возможно всё. Иногда мужья убивали неверных или надоевших жён, а те, в свою очередь, травили ядом или нанимали киллеров, чтобы убрать опостылевшего и так рано состарившегося мужа.

Ничего особенного об отношениях в семье Конышевых не добавила и повар Варламова Валентина Николаевна. Никаких серьёзных ссор между супругами она не заметила.

На вопрос о синяках пожала плечами.

− Ну, видела несколько раз, но, может, это от недосыпания. Но я бы ей сама всыпала по первое число.

− А за что?

− Вы только не выдавайте меня. Вертихвостка она. Вырядится: юбка выше колен, груди чуть ли не открыты и ходит по двору. А ведь мужики-то молодые! Взять того же Серёжку или этого – Зубкова. Я же вижу: они от неё глаз оторвать не могут.

− Что поделаешь, Валентина Николаевна, сегодня молодёжь другая. Ей главное − показать себя.

Все родственники Варламовой тоже имели алиби. Сама же она на роль убийцы явно не подходила: пожилая, полная, оживлялась только у плиты. Здесь она была асом. Кузьмин наблюдал, как она с большой скоростью разрезала головку лука. Такое он видел только в кино, да и то, было заметно: артист, видимо, тренировался долго, но всё равно делал это не очень уверенно.

Единственное, что заинтересовало Кузьмина, это отзыв поварихи о старшем брате Алины − Дмитрии Гурьянове.

− Не люблю его. Придёт к сестре и ест, и ест. Как будто с голодного края приехал.

Подполковник собрал все данные о нём. Работает водителем такси. Ничего, кроме нескольких штрафов за нарушение правил дорожного движения, на него не было. В доме Алины бывает не часто. Из числа подозреваемых исключать нельзя − мало ли каких планов могло родиться в его голове. В момент убийства был дома. Подтвердила жена и соседи. Его машина с вечера стояла под окном и до утра никуда не отъезжала. Но разве он не мог обойтись без машины?

Чтобы проверить рисунки на подошвах некоторых подозреваемых Кузьмину приходилось вызывать к себе в кабинет, где для этого имелись соответствующие средства. Те, кто проходил к его столу, потом оставляли отпечатки следов своей обуви. Пока ни у кого не совпали. Конечно, опытный преступник давно бы выбросил свою обувь. Но если убийство совершил кто-то из близких, он мог не обратить на это внимания. На это подполковник и рассчитывал.

Страниц: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14

Опубликовано в Проза, просмотров: 23 055, автор: Kabanov (112/178)