ПРОРОК В БОЛЬНОМ ОТЕЧЕСТВЕ. К столетию Льва Гумилева

Талантливая матушка Льва Николаевича выразилась по этому поводу очень точно:»И дух суровый византизма От русской церкви отлетал». «Дух суровый византизма» в это время отлетал не только от русской церкви —- от всей русской жизни. Вместо него страну заполнял другой «дух» —- декадентско-инфернального карнавала. Михаил Бахтин, воспитанник не только Серебряного века, но и, безусловно, русской революции, слишком опоэтизировал эту карнавальную субкультуру, не заметив ее негативных, разрушительных сторон. Но вряд ли случайно, что именно Рабле стал героем его известной книги: Франция и Запад переживали в 16 веке то же, что Россия в 20-м.
Но в той половине расколотой страны, которая осталась в России, болезнь возраста (надлом) усугублялась еще тяжелым и опасным осложнением —- антисистемой.
Антисистемой Гумилев называл сообщество людей, объединенных негативным мироощущением. Такие люди появляются не только в 20 веке, а, так сказать, сопровождают мировую историю, начиная с поздней античности (гностики, манихеи, богумилы, маздакиты, катары-альбигойцы, исмаилиты). Главное свойство антисистемного сознания —- неприятие реальности и стремление эту реальность изменить коренным образом или просто ее разрушить. «Весь мир насилья мы разрушим до основанья, а затем мы наш, мы новый мир построим, кто был ничем, тот станет всем!». Эти строчки «Интернационала» стали гимном СССР (до 1944 года) и гимном ВКП(б)-КПСС до ее распада в 1991 году.
России не повезло: в распаде и смуте надлома к власти здесь пришли самые радикальные революционеры-утописты, одержимые идеей мировой революции. Представьте себе Германию 16 века, в которой власть захватили радикальные анабаптисты, сделавшие несчастный город Мюнстер полигоном для реализации своих сектантских ожиданий и устремлений, сопровождавшихся чудовищными злодеяниями и преступлениями. Но ведь в России вышло именно так: целая страна стала полигоном для утопического эксперимента. СССР —- «оплот против мирового капитализма», цель нового государства —- создание «Мировой советской социалистической республики». Это не из советской песни и не из выступления на митинге, а из основополагающего документа —- «Декларации об образовании СССР» 1922 года.
Еще одна очень важная особенность антисистем —- они образуются на стыке, в зоне контакта больших этнических миров ( суперэтносов). Социализм, коммунизм и марксизм придумали не в России. И слово «утопия», кстати, тоже. Бисмарку приписывается следующее высказывание: «Социализм нужно строить в странах, которых не жалко, например, в России». Если он и не говорил такое, то как человек Запада вполне мог так думать. А ведь так и вышло: поскольку Россию не жалели, то и социализм здесь построили соответствующий —- на человеческих (в основном русских) костях.
Без европеизации и появления интеллигенции, для которой солнце вставало (и встает до сих пор) на Западе, Россия, конечно же, пережила свой надлом с гораздо меньшими потерями и разрушениями. Гумилев, кстати, очень не любил, когда его называли интеллигентом. Он был русским ученым, мыслителем, патриотом, а не интеллигентом, т.е. плохо образованным (не выучившим ни истории, ни географии), профессионально несостоятельным человеком (ср. биографии большевистских вождей), который любит Запад, любит абстрактный «народ» и при этом всегда ненавидит собственное государство.
Что произошло в России в конце 20 века? В сознании правящего класса радикально-революционное западничество (марксизм) сменилось западничеством более мягким —- либеральным. Другими словами, потомкам Ленина, Сталина и Троцкого надоело строить мировой коммунизм, захотелось пожить для себя, для собственного удовольствия. Советские коммунисты все более лениво и формально стали открывать рот при пении «Интернационала» на партийных съездах, но все более заинтересованно стали заглядываться на богатую и комфортабельную жизнь «гнилого» Запада. Запад в свою очередь всячески поддерживал эти настроения, видя здесь (и не без основания) удобнейшую возможность победить наконец в холодной войне и избавиться от геополитического конкурента. Началась «перестройка».
В этой связи очень любопытен феномен Солженицына. Книги о зверствах большевиков в России появлялись на Западе задолго до «Архипелага». И книги не менее талантливые и страстные (например, «Россия в концлагере» И.Солоневича). Но никакого влияния, сопоставимого с влиянием «Архипелага», они на отношение Запада к СССР почему-то тогда не оказали. Хотя в 30-е годы более решительная политика Запада могла бы спасти миллионы жизней в СССР от террора, голодомора и т.п. Здесь поневоле вспомнишь бисмарковское о социализме и странах, которых не жалко…

Страниц: 1 2 3 4

Опубликовано в Публицистика, просмотров: 8 240, автор: evgkon (8/9)